В народе говорят: «Сколько людей, столько и судеб». Но есть судьба одна на всех, на чью долю выпала война.
Лето 1941 года. Моей маме исполнилось 13 лет. Их семья жила в городе Ленинграде на улице Социалистической, дом 24, в коммунальной квартире, где все жили одной семьей. Утро 22 июня началось как обычно, по радио передавали обычные воскресные передачи, играла легкая музыка. В семье готовили к поездке в Великие Луки четырех детей, на каникулы к бабушке. Все были заняты сборами. Все изменилось, когда в полдень по радио выступил В. Молотов с сообщением о начале войны.
У каждого человека есть день главный в жизни, предопределивший судьбу. У моей мамы это было 22 июня 1941 года. Жизнь разделилась на до и после.
Уже 8 сентября город оказался в блокаде. Мама вспоминала: «Хорошо помню налеты немецких самолетов, бомбёжки. Первое время спускались в подвал – бомбоубежище, а потом на это не было сил, поэтому оставались в квартире: мама вышивала, а я, подставив к ее ногам маленький стульчик, читала вслух книги». Мама говорила, что отличие ленинградцев – любовь к книгам. Любовь к чтению она пронесла через всю свою жизнь. Она часто вспоминала свою подругу Зину, живущую в соседнем доме, они обменивались книгами. Но в один из таких дней, когда должна была состоятся встреча, Зина не пришла, в их дом попал снаряд, она погибла. А с какой горечью она вспоминала те моменты, когда они вынуждены были сжигать книги, чтобы не замерзнуть».
Семье было трудно. Работал один отец, он получал рабочий паек. С 25 декабря 1941 года рабочим прибавили 100 граммов хлеба, значит вместо 250 граммов стали получать 350. А остальным группам населения прибавили по 75 граммов, вместо 125 граммов получали 200. Этот маленький, тяжелый, липкий кусочек с трудом можно было назвать хлебом. Хлеб белый, ароматный был только во сне. Когда просыпались утром, все рассказывали, что снилось. Сон был один на всех – хлеб.
Самой трудной для ленинградцев стала зима и весна 1941 -1942 годов. Почти все жители города страдали дистрофией. Многие от слабости падали и умирали прямо на улицах. Работали специальные похоронные бригады, которые хоронили умерших. Редко хоронили в гробах, чаще покойного заворачивали в ткань. Мамин отец Фомичев Никита Гаврилович, умер от голода 14 июля 1942 года. Семью от голодной смерти спасала соседка, которая работала кладовщиком на складе куда привозили мешки с мукой, которые доставали со дна Ладожского озера. С этих мешков соскабливали корку с мукой и из нее варили похлебку. Но вскоре пришла вновь беда в наш дом и дети остались одни…
Детей эвакуировали в июле 1942 года. Это была вторая эвакуация, а первая началась с 29 июня 1941 года. С января 1942 по октябрь 1942 года вывезли более 900 тысяч человек. Счастье улыбнулось не сразу. Первый раз опоздали, так как трамваи почти не ходили и к месту сбора опоздали. Второй раз тоже не получилось, катер только отошел, когда мы добрались до пристани. И на глазах людей, оставшихся на берегу, немецкие самолеты разбомбили катер и баржу с людьми.
Мама вспоминала день эвакуации: «Когда плыли на барже, в небе появился немецкий самолет. Всем приказали лечь лицом вниз, а я осталась лежать лицом на спине. Небо было такое красивое: голубое, ни облачка! Страха не было. Привыкли: что будет, то будет. Самолет дал круг над баржей и улетел. Что это? Судьба? … Хорошо помню, когда переправились через Ладожское озеро, нас накормили горячей пищей, дали продуктов на дорогу».
В августе поезд прибыл в Тюмень. Тюменский эвакопункт направил нас в Вагайский детский дом, с. Черное. Сибиряки встретили нас с теплом, хорошо, приютили и обогрели. Ведь чужих детей не бывает. Особенно во время войны. От колхоза нам выделили по картофель. Все жили одной дружной семьей. Следующим летом мы уже сами сажали картофель и овощи, получали паек от колхоза.
Мы, подростки работали в колхозе наравне со взрослыми с утра до позднего вечера. Научилась косить, так как городской стыдно было отставать от деревенских. В пятнадцать лет пошла работать на сушилку. Сушили зерно, лук, свеклу. Все отправляли на фронт. В тайне ели сушеную картошку, жареное зерно. Летом собирали травы, пекли лепешки, варили похлебки из полевого лука, кислицы, лебеды. Все пережили».
Все испытали, все пережили, выстояли! Это поколение, знавшее цену жизни. Великое поколение, Великой страны! Слова благодарности мы всегда говорим нашей Сибири, только они нам помогли выжить, в то трудное для нас время!